Форум » Ретроспекция » At the edge of the world (отыгран) » Ответить
At the edge of the world (отыгран)
Game Master: Дата: 10.06. - 20.06.2005 Место: Сидней, Австралия Участники: Esme & Carlisle Cullen Сюжет: Тишина, спокойствие, покой. Скучно. Дети разъехались: кто в свадебное путешествие, кто подальше от посторонних глаз, кто просто почувствовать себя свободными от каких бы то ни было обязательств. На работе буквально навязали взять двухнедельный отпуск... Чем себя занять? Прекрасная возможность отправиться пусть в недолгое, но полное приключений и наполненное яркими эмоциями путешествие.
Ответов - 10
Esme Cullen: Дом Калленов Эсми с энтузиазмом порхала по дому, приводя его в порядок. Не то, чтобы в доме царил беспорядок - в конце-концов, в нем проживало семейство вампиров, отличавшихся своей аккуратностью, но дела хватало. К тому же в последние дни царила на удивление сухая и теплая погода, что отразилось тонким слоем серебряной пыли на металлических и деревянных поверхностях обставленного в минималистском стиле дома. Окунуться в простые и вовсе не затруднительные хлопоты по дому – как глотнуть свежего воздуха, если так можно было выразиться, когда ты не дышишь. Она остановилась и вздохнула. Раз, другой… Воздух послушно проскользнул по ее дыхательным путям, не принеся ничего жизненно необходимого. Как очень много раз. Как очень долгое время. Иногда это… тяготило. Память, цепкая память хранила в себе затхлый запах старого дома в Огайо, где она провела детство. Пронзительную боль в сломанной ноге, терпкий запах яблок, жесткое прикосновение накрахмаленных простыней в госпитале…и неземную красоту доктора, осторожно прикоснувшегося к ней бледными ледяными пальцами. Карлайл. Она ведь влюбилась в него еще несмышленой девчонкой, шестнадцатилетней егозой, свалившейся с яблони. И помнила его безупречные черты и мягкий успокаивающий голос – что-то было такое в голосе Чарльза Эвенсона, что-то в светлых глазах и тусклых светлых волосах, напомнившее ей об ослепительном докторе, навсегда оставшемся в ее памяти…Что-то, понудившее ее согласиться и выйти замуж за того, кто уничтожил ее. Уничтожил – для того, чтобы она обрела настоящую жизнь. Эсми улыбнулась и осторожно прикоснулась к клавишам рояля, извлекая из них мелодичный стон. Жаль, что Эдварда здесь не было… он чувствовал ее настроение и сейчас наполнил бы светлый дом пронзительной музыкой. Ее сын. Каждый ее ребенок был особенным, но Эдвард умел чувствовать так, как не умел никто из них. И сейчас он получил возможность излить свои чувства, поделиться ими с Беллой, с которой готов был провести каждую секунду своей жизни… но так боялся украсть ее у смерти, у судьбы. Боялся. Что чувствовал Карлайл, принимая на себя ответственность за каждого из них? Что почувствует Эдвард, когда его любимая превратится – пусть временно – в кровожадного монстра? Но ему придется смириться с ее выбором, смириться с тем, что он может позволить себе быть по-настоящему счастливым. Это будет иное счастье – не то умиротворение, что чувствовала она рядом с Карлайлом, не лукавое чувство, царившее в отношениях Джаспера и Элис. Не страсть, уничтожающая мебель, пылающая в Розали и Эммете. Белла словно была давно утерянной его частью, которую он искал так долго, что не мог поверить в реальность, обретя ее. И он будет счастлив с ней.
Carlisle Cullen: Вот и закончились его выходные. Нет, он ни в коем случае о них не жалел, наоборот. Ему казалось кощунством прозябать дома в то время, когда в его помощи нуждаются люди. И пусть график работы ограничивал его действия временными рамками и логикой – сутки через сутки, Каллен считал своим долгом проконтролировать процесс реабилитации каждого из прооперированных им пациентов каждый день. Но сейчас лето и эксцессов практически не случается, за исключением падений гиперактивных детей и, соответственно, мелких растяжений, которые заканчиваются перевязкой и наставлениями на будущее. Сейчас в его владениях томилось всего пара больных: подросток, попавший в аварию на своем байке и старушка, решившая срезать путь через лес. Оба уже на стадии ремиссии. В понедельник отправятся на выписку, а пока… дабы снова не наткнуться на неприятности на еще не восстановившиеся конечности, отдохнут в стационаре от суетливости дней. Привычно осмотрев обоих и отметив их более чем удовлетворительное состояние, Карлайл направился в ординаторскую. - Привет, док. - Здравствуй Френки, - Карлайл кивнул своему коллеге. - Совсем работы нет? - Нет, - покачал головой Каллен. - А поехал бы ты в отпуск, а? Ни разу ведь не брал. Угробишь себя непрерывной работой. - Я нужен тут. - Я и сам справлюсь здесь, все равно никто ложиться в больницу не спешит. - А сам почему в отпуск не хочешь съездить. - Не могу, связан по рукам и ногам, - Френки погрустнел, - надо за матерью ухаживать. Но ты подумай насчет отпуска. Дело говорю! - Хорошо, - вздохнув, Карлайл вышел из кабинета. Признаться, уезжать не хотелось. Но Френк прав - в Форксе летом до отвращения скучно. Да еще и практически вся семья разъехалась… С ним осталась только его Эсми. При мысли о ней сердце затопила нежность. Эсми. А ведь они с ней никуда не выбирались, никуда не ездили. «Отпуск, говоришь?» Больше ни секунды не медля, Карлайл отправился к своему начальству. А через полчаса он находился в официальном отпуске. Улыбнувшись своим мыслям, Карлайл вышел из больницы, завел свой «Grand Cherokee» и отправился… отнюдь не домой. - В какую страну Вы бы хотели отправиться отдыхать? – поставленный голос представительницы туристического агентства резал слух. - А какие будут предложения? – девушка сориентировалась мгновенно и, раскидав на столе кучу проспектов и буклетов, начала свою заученную речь. Через пару минут Карлайлу стало тоскливо, а еще через пару – грустно. - Давайте сделаем так, - Карлайл поднялся с предложенного стула, прошелся по помещению и остановился перед доской для дартса, повешенной на входной двери. Сняв дротик, Каллен немного развернулся и поймал взгляд Амелии Купер, как значилось на ее бэйдже. – Вы резко крутанете глобус, а я запущу в него дротик. Куда он попадет – туда и отправлюсь. - Х-хорошо, - ошарашено ответила девушка. Карлайл снова повернулся к доске и прислушался. Вот Амелия снимает глобус со шкафа, быстро стирает с него пыль, ставит на стол. Секундная заминка и кабинет наполнил звук трения подшипников. «Поехали». Вампирскую сущность не обмануть – пришлось опустить веки, чтобы глаз не зацепил что-то знакомое. Развернувшись, он не сильно бросил дротик в глобус. - Что там? – тихо спросил Карлайл, хотя и сам отлично видел, в какой город угодил дротик. Сидней. Австралия. В шуме трения шин о гравий было что-то успокаивающее. Хотелось скорее попасть домой. Если бы он передвигался на своих двоих – вышло бы быстрее. Но раз уж на машине, то почему нет? Поворот, еще один. За окнами мелькают запыленные деревья, однако они не сливаются в единый темный поток зелени. Карлайл при желании мог бы рассмотреть каждое деревце. При желании. Сейчас же его мысли текли в совершенном ином потоке. Еще один поворот и прямая финишная. Остановив джип около входа в дом – а он им еще сегодня понадобится – Карлайл мягко захлопнул дверь и в мгновение ока оказался на ступеньках. Тихо отворив входную дверь, вампир ужом скользнул в приоткрывшуюся щель и остановился. Эсми. Его Эсми. Он мог определять расстояние до нее в футах, в ее легких почти неслышных шажках, в бесполезных вдохах-выдохах. Их связь не разрушит ничто. В следующее мгновение Карлайл оказался позади Эсми, нежно перехватив ее руку за запястье, занесенную с мягкой тканью к окну. И зарылся носом в волосы, жадно вдыхая ее аромат, дурманящий не хуже человеческой крови.
Esme Cullen: Мысли об Эдварде ненадолго отвлекли Эсми от дела. Она осторожно прикрыла крышку рояля, у которого все еще стояла, и продолжила свое шествие по дому с тряпкой. Ей нравилось заниматься хозяйством, она с удовольствием совершала этот обряд, позволявший распутать самые запутанные мысли. А сейчас ей стоило прекратить думать об Эдварде – он ведь был очень упрям и горделив и никогда бы не позволил давать себе непрошеных советов. А уж тем более - давать их мысленно. Это означало бы, что они сомневаются в нем… Вампирша занялась запыленными окнами, следя за тем, чтобы не делать слишком сильных усилий – хотя стекла их светлого дома были прочнее, чем в обычных домах, она не доверяла их хрупкости и собственной силе. Как же удивительно было ощущать ее в самом начале! Да и сейчас удивительно… Сознавать, что можешь пронести на себе небольшой грузовик до самого Вашингтона, даже не запыхавшись… Не этого ожидала от жизни несмышленая молодая женщина, решившая покончить жизнь самоубийством. И не того, что обретет семью взамен утраченной… Скрипнули по гравию колеса автомобиля Карлайла – острый слух позволял различить особенную нотку в урчании каждого мотора в городе, что уж говорить о небольшом автопарке Калленов? Эсми склонила голову, ожидая, когда Карлайл закроет за собой дверцу и упругим шагом направится к двери. Почему он вернулся? Она ни на минуту не подумала о том, что причиной может служить опасность, нависшая над ее семьей – он не был бы так беззаботен. Наверняка ему попросту не позволили в очередной раз вступить во внеочередное дежурство и отправили домой…выспаться. Если бы он мог позволить себе это, не привлекая к себе ненужного внимания, то проводил бы на работе намного больше времени, чем положенные врачу дежурства плюс редкие авралы, когда каждая пара умелых рук была на счету. Но для обычного человека такая нагрузка нереальна, поэтому он и вернулся сегодня домой. Помогать. Спасать жизни. В этом было его призвание, в этом он находил оправдание своему существованию. Карлайл не был бы самим собой, перестань он заниматься медициной – уж очень много усилий он приложил к тому, чтобы быть способным облегчить страдания любого пострадавшего человека. И стальная выдержка, позволявшая ему находиться так близко к открытым ранам, сочащимся кровью, дурманящей, обволакивающей сладко твое сознание и влекущей к себе… никому из них такое было не под силу. Но Эсми видела то особое сияние его глаз, когда он возвращался домой с сознанием, что спас сегодня драгоценную жизнь – это стоило всех усилий. Как ценна и драгоценна хрупкая жизнь! Люди ведь не сознают этого. Не понимают. Да, их жизнь не длится вечно… но в этот краткий миг она горит, как яркое своевольное пламя. И они не ценят каждый миг этого краткосрочного счастья. Жить вечно – вот чего все желают. Эсми волею случая оказалась обладательницей этого дара. Но не был ли он завуалированным проклятьем? Ведь есть вещи, стоящие того, чтобы умереть… Движение растущего в тебе ребенка, брыкающегося ножкой…Громкий плач крохотного человечка, которого ты произвела на свет…Твой палец в малюсенькой нежной ручке и беззубая улыбка, обращенная только к тебе. Она знала, что это, знала, что это ощущение стоит сотни, тысячи лет жизни. Самое ценное, что только могла подарить человечеству жизнь… Неожиданно теплая рука скользнула по ее запястью, удерживая его. Эсми улыбнулась и с удовлетворенным вздохом откинулась назад, опираясь на твердую грудь мужа. Его запах – ни с чем не повторимый аромат, принадлежавший ему и всегда нотка медицинских препаратов, которую он приносил с собой из больницы – окутал ее, понуждая сделать несколько глубоких вдохов. Быть рядом с ним, чувствовать прикосновение мягких губ к своей коже, купаться в знакомом запахе – он заполнял собой ту тоску, что не до конца покинула ее сердце. И даже спустя столько лет его присутствие рядом заставляло ее тело вибрировать от напряжения, которое могло успокоить лишь его прикосновение. Карлайл подарил ей новую жизнь, он подарил ей семью… но именно сам он подарил ей счастье. - Неужели тебя изгнали с работы? – она мягко рассмеялась, когда он проворчал что-то ей в шею, и выронила тряпку из ослабевших пальцев.
Carlisle Cullen: [Совместно с Эсми] - Да, наконец, выдворили с работы под предлогом того что я – я! – Карлайл на мгновение оторвался от изумительно нежной кожи Эсми за ушком, тот тут же снова ткнулся носом, жадно вдыхая аромат, - заработался. Представить только… абсурд. С другой стороны, они в некотором роде правы. Если коллеги замечают во мне не-человека, способного сутки напролет проводить на работе, то действительно, на недельку нужно исчезнуть. Я подумал… - ее шея была атакована настойчивыми губами мужа. С каждым новым поцелуем его слова становились все тише и тише, - почему бы нам с тобой не отправится в недельное кругосветное путешествие? Эсми блаженно мурлыкала, вытягивая шею навстречу поцелуям мужа. Его предложение было встречено согласным мычанием. - У вас ведь всегда наготове отличная идея, мистер Каллен? Небольшой отпуск - разве это не прекрасно? Скрыться ото всех и не опасаться раскрыть себя... - Я могу рассматривать это как твое согласие? - пробормотал Карлайл, сдвигая тонкую лямку маечки в сторону. - Когда мы отправляемся? - Эсми изогнулась так, чтобы тесно прижиматься к Карлайлу всем телом. Неважно - куда он зовет её. Она всегда будет рядом. Так было и так будет. - Даже не поинтересуешься, куда мы отправляемся? Мой внутренний генератор выдал довольно интересное место нашего старта. Форкс, конечно же, в расчет не беру. Карлайл обнял Эсми за талию и резко развернул к себе, наконец, взглядом встретившись с ее глазами. - Знаешь, если сейчас ничего сверхъестественного не случится... - Карлайл прижал Эсми к стене, - мало того, что я никуда не поеду, я и тебя никуда не пущу. Каллен впился поцелуем в податливые губы жены. - А времени у нас ровно столько, чтоб собрать вещи и доехать до аэропорта. Эсми привычным жестом обхватила мужа за шею, отвечая ему любимой присказкой Элис. - Вещи всегда можно купить новые... Даже самое обычное его прикосновение разжигало в ней страсть. А может быть, это пламя никогда не потухало, лишь убавляло силу... - И куда же мы едем? - одна рука её скользнула на ладную спину Карлайла, осторожно поглаживая особое местечко на его пояснице. - В данный момент никуда, - хмыкнул Карлайл, властно уложив ладонь на бедро Эсми, скользнув ниже под коленку, и резко потянул ее на себя, заставляя Эсми согнуть ногу. Проделал тоже самое с другой ногой, почувствовав, что пойман в плен. Ему не нужен воздух, чтобы жить. Но сейчас Карлайл чувствовал потребность в нем. Обняв Эсми за талию, он прижал ее к стене, запуская ладони под тонкую майку жены. Желание никогда не утихнет в них. Со временем появляется сила воли, чтобы контролировать страсть. Сейчас же все было безжалостно выпущено из-под контроля. Вцепиться в его светлые волосы, так поразившие её в тот миг, когда она «по-настоящему» смогла увидеть их. Она знает, что в его руках кажется ему пушинкой и они могут вечность провести в таком положении... Сколько раз она целовала его? Робко, игриво, жадно, безрассудно страстно? Но вот он касается ее языка своим, сминает податливые губы и она так остро ощущает этот контакт, словно все происходит впервые. Его пальцы - теплые, заставляют её выгибаться сильнее, будто предлагая ему не останавливаться. Её собственные руки скользят по его спине вниз, касаются пряжки ремня, осторожно дергают его - сколько одежды было уничтожено ими в пылу страсти, когда ничто не имеет значения кроме этой, более мягкой, но такой сладкой жажды? Карлайл рычит. Но в этом утробном звуке нет ничего звериного. Он подхватывает Эсми за бедра и через мгновение вместе с ней падает на большую кровать, что находится в их спальне. Не осталось ничего, кроме блуждающих рук, дарящих неповторимую ласку, неторопливых поцелуев, уничтожающих последние крохи самоконтроля, и всепоглощающей страсти, которая накрывает лавиной их обоих. И больше нет ничего важного, кроме горящих любовью глаз напротив, тихих продолжительных стонов и сводящего с ума тягучего и сладкого удовольствия. Сейчас она покорна ему, и жадно принимает его ласки. Но в следующую секунду ведомым оказывается он, когда она опрокидывает его на спину и крепко сжимает его бедра своими. Тихие стоны и сладкий шепот - рвутся простыни, когда она сжимает их тонкими пальцами. Ловит взглядом его взгляд, расплавленный янтарь словно сильнее разжигает в ней и без того пылающую страсть. Она отвечает его стонам тихим урчанием и покусывает мягкую кожу на горле - там, где лениво бьется жилка. Да. Она знает о нем все. Он знает о ней все. Но что-то остается, ускользающее от цепкого взгляда. Едины и душой, и телом. «Я в тебе, ты во мне. Навсегда. Идеальная совместимость».
Esme Cullen: [Совместно с Карлайлом] Сколько времени прошло? Мгновение? Вечность? Эсми потягивается всем телом, словно большая кошка и раскрывает глаза. Взгляд лениво скользит по разбросанной по комнате одежде, натыкается на бумажные буклеты, выглядывающие из кармана брюк Карлайла. Билеты. - Карлайл, мы опаздываем! - вихрем слетает на пол. Пропала томная Эсми, вмиг пропала, сменившись Эсми деятельной. - Мы не можем пропустить твой отпуск! Она уже одета - просто, но элегантно. На плече небольшая сумочка - что еще нужно для того, чтобы хорошо провести время? Только Карлайл. Который лениво потягивается, хитро наблюдая за суетой Эсми. - Если поедем на машине, в любом случае не успеем, - он садится на кровати, оценивая масштаб разбросанной одежды и наведенного ими беспорядка. – Если отправимся пешком, у нас еще будет время в запасе, чтобы изобразить влюбленную пару, пьющую кофе в ожидании своего рейса. Ты знаешь, - он поднялся и, поддев пальцами подбородок Эсми, быстро поцеловал ее в скулу. – Я не хочу, чтобы ты испачкала новые кеды, поэтому, миссис Каллен, придется потерпеть небольшое путешествие на руках законного мужа. Он, наконец, добрался до шкафа, из которого тут же выудил длинные бежевые шорты с многочисленными карманами, белую футболку и, подлетев к тумбочке, схватит фотоаппарат, тут же водрузив его к себе на шею, благодаря толстому ремню. - О, я думаю, что сумею устроиться с комфортом... - Эсми поправила волосы и протянула мужу руки. Сумеет, разумеется. Несмотря на то, что она совсем не уступала ему в скорости, практически не уступала в силе... Им нравилось быть такими. Равноправными, но не совсем равными. Карлайл улыбнулся, закинул руки Эсми к себе на шею и подхватил ее под лопатки и коленки. Совершенно ничего не весит. Спустившись на первый этаж, Каллен нацепил свои любимые сандалии и снял с верхней полки светлую кепку с изображением улыбающейся черепушки. Погода, по обычаю, была хмурой, следовательно, скрываться от жалящих солнечных лучей нет необходимости. Каллен мысленно пробежался по всему имеющемуся с собой: билеты, паспорта, кредитки, немного налички… А разе им что-то еще может понадобиться? Права Элис, ох права. - На старт? - Минуточку внимания... - проворковала Эсми, поправляя сумку, и потянулась к губам мужа. - А вот теперь марш. Пора попрощаться с домом, пора попрощаться с хмурым Форксом... Они вампиры, да. Но они любят солнце. И солнце тоже любит их... Карлайл улыбнулся и, наконец, покинул дом. Машину он так и не загнал, справедливо полагая, что именно на ней они отправятся до аэропорта. Ничего страшного с автомобилем случиться не должно – на их территорию мало кто заглядывает, а если и заглядывает, то старается как можно скорее покинуть это место. Карлайл нахмурился, а в следующую секунду прыгнул, перелетев довольно-таки внушительную серую лужу, в которой отражались тяжелые тучи. Будь в городе солнечно, он выбрал бы путь повыше, перепрыгивая с дерева на дерево. Конечно, можно было бы и сейчас переместиться подобным образом, но смены белья у них с собой нет, а, значит, стоит быть немного аккуратнее. - С ветерком, - прошептал Карлайл, голос которого тут же слился с шепотом ветра. Но она отлично услышала его. Путь до аэропорта пролетел в одно мгновение. Шум ветра в ушах и упругая поступь Карлайла, бережно сжимавшего ее в руках, словно что-то очень хрупкое... Несколько раз им приходилось притормозить, чтобы пропустить с шумом пролетающие мимо автомобили - позаботиться о том, чтобы их не заметили. Интересно, что бы подумали люди, увидев эту странную парочку? - Зачем же нам пользоваться автомобилем, когда есть более приятный способ передвижения? - наконец заулыбалась Эсми, когда шум реактивных двигателей донесся до их острого слуха. - Торжественно клянусь не опускать тебя на землю на протяжении всего нашего отпуска. Разумеется, когда мы будем наедине и, возможно, чуть-чуть на людях, - с самым невозмутимым видом подошел к стойке регистрации и протянул билеты, все так же держа Эсми на руках. Эсми, словно смущаясь, уткнулась носом в шею мужа. Хихикнула, услышав прозвучавшее где-то заглушенное «молодожены». И украдкой провела по светлой мягкой коже языком. - Ты сам это предложил, запомни… Девушка за стойкой выдала им посадочные талоны и проводила завидующим взглядом. Разумеется. Так было всегда. Ее светловолосый ангел не оставлял никого равнодушным. Но он принадлежал лишь ей...
Carlisle Cullen: [Совместно с Эсми] Карлайл с деловым видом принял обратно билеты и последовал вглубь коридора, ведущего к самолету. Поднялся по трапу и прошел в салон, все так же держа свою драгоценную ношу на руках. Быстро поцеловал ее в кончик носа и остановился перед местами. - Да, не подумал. Вряд ли нам разрешат сидеть на одном сидении вдвоем. - Какая жалость... - Эсми капризно выпятила нижнюю губу, но послушно отпустила шею мужа. Просторный салон первого класса понемногу заполнялся пассажирами, запорхали затянутые в синюю униформу стюардессы, предлагая и принимая заказы. Их ждет долгий перелет. Карлайл достал из недр своих карманов белый iPod, раскрутил запутавшиеся наушники и протянул одну бусину Эсми. Поставил режим случайного воспроизведения трэков и, прижав к себе Эсми, нажал на «play». В наушниках раздались тяжелые битые рэпа. Да, забивая плеер музыкой, он особо не привередничал. Протянул его Эсми - пусть сама выбирает музыку. «Лебедь» Камиля Сен-Санса мелодично расправил крылья. Эсми улыбнулась и уткнулась щекой в плечо Карлайла, втянула его тонкий аромат. Разгоряченные тела пассажиров, недовольных, тревожащихся, влюбленных, разъяренных - просто исчезли. Она закрыла глаза и тихо зашептала, так быстро, что вряд ли кто-то сумел бы различить ее речь за шумом запущенных двигателей. - Как же давно мы не были вместе. Только ты и я, наедине. - Никогда не поздно это исправить, - прошептал он в ответ, дотрагиваясь губами до ее макушки. Шум двигателя убаюкивал, пассажиры устало закрывали глаза и впадали в полудрему. Карлайл прикрыл глаза, жалея, что ему недоступны такие человеческие возможности, как сон и полноценный отдых. *** - Наш самолет совершает посадку в аэропорту Парижа. Температура воздуха за бортом двадцать пять градусов выше нуля. Добро пожаловать, - приятный голос стюардессы разнесся по борту самолета. Карлайл выглянул в окошко и удовлетворительно хмыкнул – небо было затянуто облаками. На солнышке они еще успеют побыть, а вот прятаться сейчас от лучей, избегая любопытных взглядов французов, совершенно не хотелось. Поскольку они не взяли фактически никакого багажа, Карлайл, встав с места, требовательно поманил к себе Эсми. Эсми потянулась, словно любой человек после продолжительного сна. И встретилась взглядом с мужем. Темные. Сама она охотилась не так давно, но жажда вновь поднимала в ней голову - уж слишком сильно пахло вокруг, разжигая все сильнее пламя в горле. - Сколько нам ждать до рейса в Сидней? - шепнула она, когда прохлада кондиционируемого аэропорта коснулась их. - Не долго, полтора часа. Займемся? Полтора часа пролетели незаметно. Карлайл лениво расхаживал по залу, уверенно сжимая ее в руках, и вызывая восхищенные перешептывания. Эсми незаметно покусывала его шею, за что получила легкий щипок в плечо. Посадка. Перелет, во время которого оба они притворялись спящими. И вот уже солнечное австралийское солнце становится единственной преградой для них. - Досадное упущение с нашей стороны, - проговорил Карлайл, укоризненно разглядывая свои открытые щиколотки и красивые ноги Эсми. Значит, торговый центр находится напротив выхода. Наша цель: дойти до него, не засветившись в буквальном смысле слова. Есть предложения? - Очень-очень быстро? - пожала плечами Эсми, осторожно выглядывая в огромные окна. Нескончаемый поток людей в международном аэропорту двигался в обе стороны. Не оказаться замеченными было просто невозможно. - Ты знаешь… - он покосился на двух подростков, кисло стягивающих с себя мягкие костюмы в виде габмургера и конверта, с выглядывающей из него картошкой фри. Карлайл приблизился к ним. Несколько реплик, восхищенные лица растрепанного мальчишки и веснушчатой девушки, выданные зеленые бумажки и оба костюма в распоряжении Каллена. - Проблема решена, - торжественно объявил он, приближаясь к Эсми. – Чем ты хочешь быть? Эсми звонко расхохоталась, привлекая к себе внимание. Зажала рот ладонью и приняла из рук мужа один из костюмов. - Их не оштрафуют за утерю костюмов? - Полагаю, что нет. Во-первых, за содействие я их… поощрил на десять таких костюмов как минимум. А во-вторых, я обещал их оставить в торговом зале. Через полчаса они обнаружат костюмы в ячейках под номером 77 и 78. Там надо где-то переодеться, - он огляделся. – Или можем облачиться здесь. - Превосходно. Но я воспользуюсь дамской комнатой. - Эсми послала Карлайлу воздушный поцелуй и быстро удалилась, покачивая бедрами. Впрочем, переодевание не заняло много времени и вскоре, прекрасная, как гамбургер, Эсми была готова к короткому переходу под палящим солнцем до проката автомобилей. Карлайл последовал примеру Эсми, скрывшись за дверьми мужского туалета. Впрочем, его переодевание заняло еще меньше времени и вскоре, прекрасный, как поджаристая картошка фри, он был готов к короткому переходу под палящим солнцем до проката автомобилей.
Esme Cullen: [Совместно с Карлайлом] Завершился очередной рейс. Да, они в Австралии, в прекрасном городе Сиднее. Когда-то Карлайл уже пересекал этот материк, но не задержался, чтобы познакомиться с окружающей флорой и фауной. И теперь жадно смотрел по сторонам, запоминая. Свой профессиональный фотоаппарат он торжественно вручил Эсми, которая заняла привычное место у него на руках. Он хотел бы, чтобы фотик был единственной техникой, сопутствующей их отдыху, но, увы, в кармане шорт покоился переставленный с тихого режима на обычный мобильник. Даже при всем своем желании выключить телефон Карлайл не мог себе позволить. Как только они вышли из аэропорта и прошли добрых сто метров, решая с чего начать экскурсию, как на них налетели местные жители, наперебой предлагающие на ломаном английском самые увлекательные и захватывающие экскурсии. - Согласимся только на самую... опасную и кровожадную, - зловещим голосом отреагировал Каллен, беспечно добавив: - Хотелось бы близко познакомиться с дикой природой. Эсми улыбалась, с легкостью разбирая замысловатый акцент гидов-экскурсоводов-проводников. По правде говоря, любой из них, отправившись с Калленами в путь, моментально уверовал бы в злобных богов войны... Она помрачнела, но эти мысли больше не причиняли ей боли - Каллены самим своим существованием доказывали, что их раса может жить так же «мирно», как и люди. - Мы не собираемся отправляться в лес, - наконец мягко прервала она сыплющиеся на них предложения и извиняюще улыбнулась вытянутым лицам. - По крайней мере, мы не собираемся туда, куда они могут нас провести... - шепнула она мужу, когда австралийцы накинулись на новую добычу. - Я думаю, следует обзавестись картой, но не той, что продают в каждом втором ларьке, а в книжных специализированных магазинах. На легендах коренных жителей можно сколотить состояние. На таких как мы - с головой бросающихся в омут опасностей. Карлайл огляделся. - Этот город чудесен, если бы не жажда, я начал бы наш отдых именно отсюда. Но раз так сложились обстоятельства, то сначала мы пройдемся по местам, на которых не ступала человеческая нога, а сюда вернемся перед самым возвращением домой. Оставим Сидней на десерт. - Это будет великолепный десерт, - согласно промурлыкала Эсми, обвивая талию мужа рукой. - А вместе с картой неплохо бы купить и чего-нибудь из одежды... Чего-нибудь попроще. - Они охотились аккуратно, но кто знает - что ждёт их на неизученных угодьях? - Думаю, что стоит пройтись туда. - Эсми махнула рукой в сторону торгового центра и поежилась, глядя на пасмурное небо. - А потом можно будет заказать оттуда такси, чтобы не пугать случайных водителей. А через три с половиной часа они смеющиеся выбежали из торгового цента, ловя такси. На плече Карлайла висела внушительных размеров спортивная сумка, плотно набитая сделанными покупками. Конечно же, в основном они атаковали магазины с одеждой и товарами для спорта, но и не обделили и другие павильоны, заглянув даже в магазин нижнего белья. А ещё через час они уже переодевались, укрывшись в густопереплетенной лианами чащобе. Собственно, прятаться было не от кого - поездка на такси, а потом ровный бег вглубь первозданного леса были надежным залогом укромности. Но привычка, привычка... - Теперь Элис не сможет упрекнуть нас в невежливом отношении к одежде. - Эсми уложила аккуратно сложенную блузу в сумку и одернула простенькую майку, которую купила взамен.
Carlisle Cullen: [Совместно с Эсми] Карлайл остановился и глубоко втянул ноздрями лесной воздух. Тщательно убедившись, что вокруг на сотни миль нет ни единой человеческой души, он позволил своей Твари главенствовать на охоте. Австралийский запах был... иным. Как и окружающая атмосфера. Ему понравился здешний букет ароматов. Еще раз вдохнув, он уловил животный запах, непривычный, отдающий травами, но довольно привлекательный. Посмотрев в сторону Эсми, он кивнул ей и сорвался с места, следуя ароматной нити, что повисла в воздухе. Не уступать Карлайлу в скорости было... восхитительно. Они сосредоточенно неслись бок о бок, ведомые запахом пищи. Пищи непривычной - как по запаху, так и по внешнему виду. Когда стая рыжих кенгуру сорвалась с лежбища, Эсми на мгновение утратила четкий ритм бега. Крупные животные резкими скачками неслись вперед, размахивая хвостами, и являли собой невероятное зрелище. Но жажда подстегнула Эсми, словно разряд тока и женщина быстро нагнала распаленного азартом супруга. Затаила дыхание, не позволяя пробудившемуся в себе зверю огрызнуться на явную конкуренцию. Рывок, второй... Крупный самец и не понял, что за существо унесло его жизнь. Сочная кровь будоражила вкусовые рецепторы, обильно смачивала горло, утоляла жажду. Мгновенная смерть животного и насыщение неспешным темпом вливает в вампира энергию и силу. Мало. Крупные кенгуру были меньше нормы их обычного питания. Карлайл сделал прыжок, еще один. Хищный рык, заставляющий испуганных травоядных в страхе уноситься с места поражения. Но сильные руки уже прижали к пыльной земле животного, губы нашли жаркий пульсирующий участок на шее, клыки мягко вспороли кожу. Она неприятна, отдает страхом и травой, слишком... ненасыщенная. Эсми голодно облизывается и срывается с места, оставив обескровленную тушу. Карлайл глухо рычит и это рычание прокатывает волной возбуждения по её спине. Короткий прыжок и визжащее от боли и страха животное валится оземь и тут же замолкает. Эсми жадно насыщается, чувствуя под пальцами рваное биение жил, в ускоренном порядке прогоняющих сквозь себя кровь. Топот ног по земле - стая улепетывает дальше, спасаясь от неминуемой погибели. Эсми лениво жмурится, стирая с губ застывающую в жаре кровь. Она сыта, ей оказалось достаточно. Но какой странный привкус... Карлайл поднимается, стряхивая с коленок приставшую пыль. После охоты всегда хочется устроить пробежку, проносясь по всей планете, или проплыть тихий океан за один рывок, или… да что, угодно, лишь бы выплеснуть кипящую энергию. Разумеется, силу не сравнить с той силищей, что была в них в первый год после перерождения, но она и не нужна. Он довольствуется тем, что имеет. А сбросить энергию можно другим, более приятным и привычным способом. Прыгнув, Карлайл приземляется рядом с Эсми, толкая ее к столбу многовекового дерева, и жадно впивается поцелуем в ее губы, хранящей вкус только что выпитой крови животного. Дерево охнуло, щедро осыпая землю листвой, но устояло. А Эсми утробно рыкнув, обвивает тело Карлайла руками и ногами, отвечая на иссушающий поцелуй. Охота всегда разжигает в ней не только азарт и жажду, ненасытное существо внутри влияет и на постоянное влечение обыкновенно кроткой и спокойной Эсми к своему супругу. И сейчас существуют лишь его жадные губы, крепкие руки, мускулистое тело, прижимающее её к начавшему поскрипывать от натуги дереву. Карлайла не устраивает такое положение вещей. Не в его планах быть атакованным. Подхватив Эсми на руки, он мягко опускает ее на землю, укладывая ладонь на ее макушку, и предостерегает от удара. Опускается сверху и тут же оказывается оплетенными и руками, и ногами. В ловушке. Он улыбается и разрывает маечку Эсми пополам, тут же прокладывая дорожку поцелуев по шее Эсми к солнечному сплетению. Эсми недовольно ворчит и кусает мужа в плечо в порыве соперничества. Впивается пальцами в его спину, оставляя на футболке длинные полосы разрывов. Позволяет воющему от страсти животному взять верх над собой и с силой вскидывается, опрокидывая Карлайла на спину. Крепко оседлывает его бедра своими и срывает исполосованную футболку, покрывая обнажившуюся кожу поцелуями. Каллен тихо смеется, обнимает Эсми за талию и скользит ладонями по ее бокам, обхватывая плоский животик, до ее груди. Застывает на мгновение, затем резко заводит ладони за спину, заставляя ее выгнуться, ведет их по позвоночнику, лопаткам, обхватывает шею и резко тянет на себя, снова увлекая ее в долгий и страстный поцелуй. Она послушно склоняется над ним и позволяет ему взять верх над собой. И ее тихий смех вторит его смеху... *** - Хорошо, что мы взяли много одежды... - рассеянно бормочет Эсми, водя пальцем по груди Карлайла. - Иначе мне пришлось бы стать Венерой, облаченной в пену... - Она рассмеялась и поцеловала мужа туда, где только что легким перышком двигался ее палец. Лениво, уже не с таким пылом, как совсем недавно. Голод утолен и насытившееся животное опять погрузилось в свою вечную полудрему.
Esme Cullen: [Совместно с Карлайлом] - Чувствуешь? Погода меняется... - Эсми одернула легкие брюки и подняла голову к небу. Горизонт уже заволокли сизые тучи, воздух наполнился озоном. Солнце все еще боролось, но вскоре его лучи совсем угаснут. Будет ли шторм? - Пойдем к морю, пойдем! - Эсми обняла мужа за шею, нетерпеливо пританцовывая на месте. Было легко окунуться в беззаботность и расслабиться - рядом с ним. Карлайл потянулся. Не то, чтобы он нуждался в этом движении, призванном разогнать кровь в жилах, просто ему нравилось наблюдать, как взгляд Эсми тут же приклеивается к задирающемуся вверх низу футболки и заинтересованно скользит по оголяющемуся плоскому животу. Он обхватил ее талию ладонями, обманным маневром скользя по бокам. И тут же одна рука спускается ниже, заставляя ее колени прогнуться, а Эсми, охнув, упасть в его объятия. - На моих руках и ни шагу в сторону, - серьезно говорит он, но тут же лукаво улыбаясь. Она смеется, но тут же затихает, обвивая его за шею и сгоняя эту улыбку с его лица своим поцелуем. В его руках она на своем месте и темнеющее небо над головой вовсе не тревожит их. Там, где они будут вместе, небо всегда будет чистым. - Не отпущу ни за что на свете... - она легонько покусывает его подбородок и снова касается губ мужа своими. - Но мы должны успеть, пока солнце опять не покажется, говорят, здесь бывают пятиминутные грозы. - Пять минут? – он наигранно удивляется, целуя ее поднимающуюся бровку. И замирает, покосившись в сторону и прислушавшись. – За пять минут мы успеем добежать не только до океана, незаметно прыгнуть за буйки и уйти под воду, но и заняться неприличными делами, - он дернулся в сторону, со всей возможной скоростью бросившись туда, где слышалось море. Ее смех еще долго звенит в воздухе - она вспоминает подарок, который он сделал ей однажды на день рождения. Там было все. И море, и глубокая бездна... и неприличные дела. Он несется, крепко прижимая ее к себе, словно его супруга вовсе не смогла бы с такой же легкостью мчаться рядом с ним, словно она не была примерно равной ему по силе... и это ей нравится. А он мысленно отсчитывает оставшиеся минуты и секунды от заданных пяти минут. И они отдаются в голове равномерным сердцебиением, именно таким, какое оно было у Эсми в первые минуты обращения. Глаза различили спокойную гладь воды, уши поймали тихий ласковый шепот ветра, скромно касающийся поверхности океана, а ноздри втянули в себя немного горький запах океанской воды. - С чего начнем, миссис Каллен? - С самого главного, мистер Каллен... - прошептала Эсми, осторожно подергивая футболку мужа. - Мы ведь не хотим, чтобы наша одежда намокла? Она легко выскальзывает из его рук, скидывает с себя почти всю одежду и быстро бежит к разволновавшемуся океану. Карлайл усмехается – не хочет она намочить одежду. Он стягивает футболку и шорты. И лишь на мгновение замешкавшись, догоняет ее, вновь поднимая на руки жену. Она запрокидывает голову и смеется. Каллен улыбается, почувствовав ступнями теплоту воды. - Не хочешь, значит, одежду намочить? – в его голосе слышатся задорные нотки. Он погружается в воду до пояса и бросает Эсми в воду, тут же отплывая чуть подальше. Море темнеет и шумит, вздымая волны вверх и с оглушающим грохотом обрушаясь на берег. Но Эсми слышит все - и смех супруга, и шелест листвы, в которой грубо вьется ветер... Вода обволакивает её стройное тело и словно тянет ко дну, заставляя все время двигаться, удерживая себя на плаву. Она приближается к пытающемуся ускользнуть мужу, и обвивает скользкую от соленой влаги шею руками. - Попался! - её голос тонет во внезапном ливне, который низвергается с небес. И уже не разобрать где именно находится море, а где - слившееся с ним небо. Только горько-соленая влага на губах сменяется пресной... Он твердо стоит на ногах, зарывшись по щиколотку в морской песок. Даже обрушившейся на них волне не под силам сдвинуть обнявшуюся парочку. Карлайл скользит ладонями от лопаток до талии Эсми, заставляя прогнуться ее в спине, и тут же прикасается губами к ее шее. И отстраняется, когда волна разбивается о берег и отходит назад, чтобы ударить с новой силой. Где-то далеко сбоку слышатся восторженные крики детей, строгие напутствия родителей. И шум разбушевавшегося моря. Она тоже слышит увещевания матерей, что позволили восторгу детей задержать их на берегу в такую погоду. Это далеко, но расстояние - не помеха для их слуха. Впрочем, ветер на берегу вовсе не так силен, чтобы быть опасным... а в воду дети не полезут... - Не хулиганьте, мистер Каллен... - она возвращает свое внимание к прижимающемуся к ней мужу и легко поглаживает его по пояснице - вода вихрится вокруг них, пытаясь сдвинуть с места причудливую статую сплетенных воедино тел. Но тщетно, тщетно… - С каких пор, - его ладони скользят к ее ягодицам, чуть сжимаются, - это называется хулиганством? Краем глаза он отмечает вспышку молнии. Но она далеко, совершенно безопасная, не стоит и толики внимания. До уха доносится ласковый рокот грома, тут же тонущий в угрожающем шипении пены.
Carlisle Cullen: [Совместно с Эсми] Волны кажутся почти горячими на её коже. Заволоченное тучами небо клубится над ними, соприкасаясь с потемневшим морем на горизонте. Буйство стихии вокруг... - Удивительное место... Карлайл, наконец, отводит взгляд в сторону от ее бесконечно красивых глаз и мельком осматривается. Они не столь далеко от берега, вода дотягивается лишь до плеч. Они неподвижны, словно каменные статуи, глубоко врытые в землю. Внезапно набежавшая волна разбивается об их объятие, недружелюбно шипя своей неудаче. Карлайл слышит крики отдыхающих, их торопливую суету и учащенное сердцебиение сотни людей. Он вновь смотрит на Эсми, им не страшна непогода. - Удивительнее быть с тобой. Наедине. Здесь. И сейчас. - Всегда с тобой. - Эсми мягко улыбается и касается губами щеки супруга. Ещё недавно беззаботно загорающие люди сейчас уносятся с пляжа, им никогда не понять прелести моря, охваченного страстью ветра. Но вот отчетливо слышен женский крик, заставляющий её насторожиться. Крик, исполненный страха, исполненный отчаяния... Карлайл вслед за Эсми напрягается, а глаза уже находят женщину, по лицу которой падают крупные слезы смешиваясь с дождем, она молит о помощи, указывает в океан и беспорядочно выкрикивает имя: - Тобиас! Тобиас! Тобиас! Каллен прослеживает взглядом по указанной территории, но ничего не видит. Шумные волны заглушают ее отчаянный крик, а запах взбудораженного моря перекрывает даже аромат крови женщины. Каллен чувствует, что происходит нечто... ужасное. Он окунается с головой, пытаясь высмотреть причину ее паники, и сквозь слой ила и песка ничего не может разглядеть. Он выныривает, просяще смотрит на Эсми, отпускает ее руки и, вновь нырнув, устремляется на помощь. Она скрывается под водой сразу за ним. И там, внизу, устремляется на звук, заставляющий сердце заныть. Крошечное сердечко бьется в лихорадочном темпе... Эсми чувствует на губах запах сладкой крови, потертой резины и страха. Выныривает, почти вплотную к забавному надувному кругу, в котором, вцепившись в яркие ручки, плачет темноволосый малыш. - Тише, тише, малыш... - она боится прикасаться к нему, чтобы не охладить ещё больше. - Сейчас мы вернём тебя к мамочке... Высокий вал поднимается за её спиной, грозя разверстой пенящей пастью... Снова этот чертов выбор – соблюдение конспирации или сохраненная чья-то жизнь. На кону стоит слишком много, чтобы озаботиться правилами поведения вампира в месте скопления людей. Карлайл вплотную стоит за спиной Эсми, лихорадочно соображая, что предпринять. Волна слишком огромна, если они останутся на месте и их накроет с головой – малыш может просто-напросто наглотаться воды. И все же один единственный выход имеется. Пляж опустел в считанные секунды. Нет даже спасателей… - Скорее, я ее отвлеку, - он бросается в сторону, выбирается на пляж и в один большой прыжок подскакивает к женщине сзади, легко дотрагивается до ее плеча, отвлекая. Даже в панике она может слишком многое запомнить. А малыш… детям свойственно преувеличивать и приукрашать. Все это занимает долю секунды… Она быстро разворачивается, молниеносно принимая решение. Малыш может захлебнуться, если нырнуть с ним в волну, как было бы более безопасно. Но позволить себе рисковать... она не может... Волна взметывает их наверх: светлолицую вампиршу и заходящегося плачем малыша... Она видит на берегу Карлайла и мать мальчика, резко обернувшуюся к нему. Пора. Изогнувшись, словно гибкий ивовый прут, Эсми прорезает собой гребень волны, скользя вниз. И оказывается на берегу долей мгновения раньше, чем пенящиеся барашки разбиваются о мокрый песок... Карлайла атакует женщина, колотя по груди и требуя спасти ее сына. Он придерживает ее за локоть, краем глаза наблюдая за происходящем в море. Эсми все сделала правильно. Он перехватывает за запястье вторую руку, занесенную для удара, и мягко разворачивает рыдающую женщину в сторону моря. Она не сразу ориентируется, но когда к ней приходит понимание... Она вырывается с несвойственной для женщины силой, бежит к Эсми и падает к ее ногам, обнимая и целуя, и бормоча слова благодарности. Она осторожно протянула малыша плачущей матери и заулыбалась, успокаивающе кивая. И проводила с горечью эту парочку, уносящуюся в укрытие. Карлайл все так же стоит в нескольких метрах от Эсми. И молчит, оценивая ее внутреннее состояние. Тревога терзает его душу, но он рядом, он готов поддержать ее в случае возникновения оной необходимости. Она не должна проходить свой личный круг ада в одиночку. Долго-долго она смотрит вслед тому, что утратила навечно. Но наконец-то переводит взгляд на Карлайла, напряженно застывшего рядом. Её настоящее... её будущее. Он понимает её. И не будет задавать ненужных вопросов. Чем она заслужила такое счастье? - Пойдем, любимый? - она протягивает Карлайлу руку, отбрасывая от себя... воспоминания. Он легонько выдыхает, чувствуя, как уходит напряжение, и рассеиваются их персональные тучи. Притягивает Эсми к себе поближе, долго целует в висок. - Идем.
полная версия страницы